Как мы придумали и сняли полнометражный славянский хоррор «Извод» на свои 2,5 миллиона рублей

Взяв за основу классическую хоррор-историю про городскую пару, оказавшуюся отрезанной от привычного мира, мы попробовали наполнить её самобытной атмосферой сказочного славянского ужаса и завернуть в по-настоящему неожиданные сюжетные повороты.

Тут постараемся рассказать о том, как мы, неопытные ребята, фанатеющие от хорроров, ввязались в эту неоднозначную авантюру: как снимали по пояс в болотах, делали пластический грим для ведьм, адаптировали славянские заговоры, варили литры бутафорской крови на кухне. И главное, как из короткометражного кино, неожиданно для нас самих, получился настоящий полный метр. Ну и на что мы потратили 2,5 миллиона рублей собственных денег — а много это или мало, решать вам.  

Готовьтесь, получился большой лонгрид, но нам хотелось написать текст, который мы бы сами прочитали перед тем как ввязаться в съёмки фильма своими силами — мы бы точно смогли избежать части ошибок и сделать некоторые вещи гораздо лучше.

И да, может для кого-то описанное здесь и окажется базой (а наши прикладные откровения вызовут лишь саркастическую улыбку), но повторимся — мы впервые влетели в движуху малобюджетного кинопроизводства, многое для нас было настоящим открытием, что, на наш взгляд, делает весь этот экспириенс ещё более ценным!

‭«А давайте снимем свой фильм?»

Как-то раз мы: Олег Таравков, Алексей Плахотников, Дмитрий Питинов, Виталий Носов — встретились обсудить наши планы. Нужно сказать, что на жизнь мы зарабатываем съёмками коммерческих видео, небольшими клипами, репортажными отчётниками — креатива в этом не так много. А хотелось собственных творческих проектов. И, неожиданно для нас самих, речь зашла о съёмках короткометражки. Понимание того, как снимаются большие фильмы, у нас было очень отдалённое: мы не учились в киновузах, не ходили на кинокурсы, не работали на киносъёмочных площадках. Но мы загорелись идеей сделать свой короткометражный фильм.

Без денег и связей — настоящий хоррор

Сошлись на том, что хочется снять какую-то небольшую хоррор-зарисовку. Почему именно ужасы? Во-первых, потому, что мы искренне любим этот жанр. Во-вторых нам казалось, что мы сможем попробовать в нем свои силы и получить хороший результат, использую минимум света, локаций и эффектов. Проще говоря — минимум вложенных средств и максимум удовольствия.

Наши встречи превратились в регулярные, мы обсуждали истории, расписывали сюжеты и придумывали сеттинги. Постепенно набралось несколько интересных нам сценариев… вот только все дорогие и сложные, воплотить их в жизнь без стороннего финансирования казалось невозможным. Но креативный процесс настолько нас увлёк, что останавливаться совсем не хотелось.

В конце июня 2020 года мы поставили перед собой задачу снять фильм максимально бюджетно: во всех наших предыдущих сценариях большую часть расходов составляла аренда локаций. Чтобы сэкономить, снимать нужно на природе, потому что в большинстве случаев это бесплатно. Также мы начали перебирать места для съёмок, доступные нам по дружбе: квартиры знакомых, офисы, мастерские. Лёша предложил съездить к нему на дачу, посмотреть леса и болота, рядом с которыми он провёл детство: дачный поселок, сосновые леса вокруг, поля, засеянные кукурузой, и мрачные трясины. Так мы нашли идеальное место, куда приедет молодая пара и столкнётся с потусторонним.

За месяц мы написали сценарий на 51 страницу. Обычно одна страница примерно соответствует минуте экранного времени, но мы думали, что за счёт динамичного монтажа нам удастся рассказать историю за полчаса. Это на нас сказалась профдеформация, наша специализация на короткой форме — отчётниках и клипах.

Мы старались максимально упростить историю: сократить количество героев и локаций, придумать дешёвые, но эффектные визуальные ходы. В сценарии оставили только то, что реально могли снять с очень ограниченным бюджетом и возможностями.

Всего через месяц, в начале августа, сценарий «Извода» был закончен, и мы принялись собирать команду. К счастью, среди наших друзей оказалось много желающих ворваться в творческий проект за идею или ради профессионального интереса. Время поджимало, чтобы застать красивую природу снимать нужно начинать уже осенью, а нам еще предстояло создавать нечисть, рисовать раскадровки, искать актеров и собирать реквизит.

Мёртвые ведьмы и литры крови, сваренные на кухне

С главными героями мы определились — молодая пара, приехавшая из города отдохнуть на выходные, и харизматичная хозяйка дома. Но что за нечисть им противостоит? В хоррорах должны быть чудовища. Графику мы позволить себе не можем — это дорого; нейросети, с помощью которых сейчас делают короткометражные ужастики, тогда ещё были в зачатках. Остаётся только пластический грим.

Нам повезло, что у нас были подруги-гримёры, которые уже с экспериментировали с пластикой: Юлия Далидович и Вероника Петрова — вот только грим для фильмов они никогда раньше не делали, зато горели желанием попробовать. На этом этапе у нас начались первые серьёзные расходы. В попытках создать образы для нашей нечисти, мы потратили много материалов, времени и сил, но всё было не зря — спустя множество итераций нам удалось прийти к тому, что нас устраивало и подходило для малобюджетного кино.

Вообще, как оказалось, пластический грим — это дорого и долго. Чтобы у героя в кадре был крючковатый нос, нужно предварительно сделать гипсовый слепок лица актёра, отлить деталь из силикона, покрасить её, аккуратно вырезать и приклеить перед съёмкой. Беда в том, что детали то и дело норовят отвалиться, за этим приходится очень внимательно следить.

К тому же элементы грима не получится использовать повторно, нужно заготовить их для каждой сцены с запасом. Ну и на сам грим уходит по три-четыре часа. Соответственно, на съёмку с актёром остается очень мало времени. Все эти же моменты актуальны для эффектных линз и зубов. Специалистам, которые занимаются пластическим гримом, хочется выразить огромный респект — у них тяжелейшая работа.

Неожиданным сюрпризом для нас оказались и цены на искусственную кровь — порядка десяти тысяч рублей за литр. А крови нам нужно было очень-очень много, совершенно разных видов: и густая, и жидкая, и в виде пасты. Жестоких сцен мы планировали снять предостаточно, а кровь смотрится по-разному и своеобразно ведёт себя на различных поверхностях. Пришлось найти рецепты искусственной крови в интернете, адаптировать их под свои нужды и варить на кухне из воды, сахара, пищевых красителей и крахмала. Процесс выглядел крипово, зато 30 литров крови мы сварили раз в двадцать дешевле, чем если бы покупали в специализированном магазине.

Нет локации — строй сам

По сюжету у нас должна быть изба в лесу. Если найти нужный экстерьер задача сложная, но решаемая, то необходимые нам интерьеры оказались проблемой: готовые студии-избы для киносъёмок слишком лубочны, а построить избу в павильоне безумно дорого. Мы, опять же, решили взять всё в свои руки.

На той же даче была отдельно стоящая летняя кухня — обычный сарай, совсем не похожий на лесную избушку, её мы решили использовать в качестве основы. Стены сарая стали каркасом, который мы обшили третьесортными досками с корой (и даже ни одного самореза в вагонку сарая не вкрутили). Покрасили всё морилкой, законопатили щели мхом, повесили различные травы. И всё это зимой, в двадцатиградусный мороз, в неотапливаемом доме и вчетвером: два режиссёра, оператор и ассистент режиссёра (художников-постановщиков у нас не было). Наша локация обошлась всего в 35 тысяч рублей, при этом одна только аренда киноизбы на три-четыре дня стоила бы нам 150 тысяч, и это без учёта сет-дизайна. А так получилась бесплатная локация, которую мы спокойно могли использовать под свои задачи в любое удобное нам время.

Выбирая места для съёмок, мы изначально смирились с тем, что интерьеры у нас будут выглядеть бюджетно. Скажется недостаток света, осветителей и сет-дизайна — всё это очень дорого. Но вот на съёмках природы мы решили максимально выложиться: если уж мы работаем с натурой, то локации должны выглядеть живописно и работать на тысячу процентов.

В поисках самых сочных и мрачных уголков Подмосковья мы наматывали сотни километров. Нам было важно, чтобы места для съёмок находились в относительной транспортной доступности (максимум 8 часов туда-обратно на дорогу, иначе на съёмку времени не останется). В итоге, уделив должное внимание скаутингу, мы смогли найти великолепнейшие пейзажи.

Осеннее Подмосковье пронзительно красиво. Даже в пределах трёх-четырёх часов езды от Москвы полно удивительных и живописных мест, которые прекрасно подходят для атмосферы славянского хоррора. Болота мы снимали в настоящих топях — наш оператор стоял по пояс в трясине. В лесу мы натыкались на стоянки кабанов и черепа лисиц. Хотелось бы, конечно, забраться в места ещё более дремучие, но это бы сопровождалось дополнительными расходами, которые мы опять же не могли себе позволить.

Вообще съёмки на природе очень непредсказуемы, в любой момент погода может испортиться и пойдёт дождь, мотор придётся остановить. К счастью, нам очень везло, только один раз во время теплой, осенней сцены, в которой героиня безмятежно сидела на лавочке и читала книгу, — солнце внезапно зашло, и начался сильнейший снегопад. От сцены пришлось отказаться совсем, к счастью, она была не очень важной. Но иногда погода нам и помогала: для последней, ключевой сцены мы выбрали очень красивую поляну, окруженную деревьями. Буквально за несколько дней до съёмки прошла гроза, и в одно из деревьев ударила молния, сломав его ровно посередине, и локация стала еще более криповой и необычной.

Причеты, заговоры и даггеротип мертвой крестьянки

Раз уж мы решили играть на территории славянского хоррора, то пришлось погрузиться в мифологию, заговоры и причеты — это было отдельное удовольствие. Работая над сценарием, мы вдохновлялись русской традицией, сказаниями и миром народного чернокнижия. Чтобы лучше передать атмосферу оригинальных текстов, мы старались опираться на источники — нам хотелось создать пугающую атмосферу жутких заговоров и опасных сделок с нечистой силой, гораздо более древней и страшной, чем могут представить себе наши наивные городские герои. В «Изводе» мы очень старались создать ощущение мрачного сказочного мира, полного тайн и опасностей.

Также для придания большей аутентичности мы стремились подобрать стилистически правдоподобный костюм, соответствующий нужной нам эпохе и даже фотографировали даггеротип с актрисой, сыгравшей мертвую крестьянку. Часть реквизита делали на заказ у своих знакомых: шили подходящие нам рубашки для героинь, заказывали в мастерской деревянные фигурки, искали на блошиных рынках старинный реквизит. Что-то нашлось совершенно случайно (то невероятно фактурный серп за старым сараем попадется на глаза, то старинный горшок в бабушкином чулане), что-то позаимствовали у товарищей, но многое пришлось делать и своими руками: кресты, могилы, гроб.

Те, кто не убоялся нечистого

Приступив к поиску актеров, мы столкнулись с проблемой, о которой вообще не могли подумать — многие отказывались от проекта из-за жанра и тематики. Они читали сценарий, говорили, что хоть персонажи и очень интересные, их хотелось бы сыграть, но связываться с нечистой силой и ведьминскими заговорами наотрез отказывались. Поэтому на поиски актеров у нас ушло больше времени, чем мы планировали. Но мы не сдавались, продолжали упорно искать подходящие нам типажи.

В первую очередь мы искали среди тех, кому было бы интересно работать над творческим проектом, и они горели нашей историей. Мы отсмотрели множество кандидатур и проб, но когда встретили ребят, которые в итоге сыграют в нашем фильме, мы поняли, что это судьба. И действительно, лучше них с нашим сценарием и тяжелейшими условиями съёмки никто бы не справился. Анастасии Ивановой (Катя) приходилось нырять в реку в октябре и мёрзнуть на съемках в лесу. Александру Малахову (Марк) — лежать в гробу и тонуть в болотах. А Анастасия Морозова (Светалана) заживо горела и терпела десятки часов пластического грима. Алёна Резник (Прасковья Ивановна) сыграла зловещую владелицу дачного дома и выступила в необычном для себя жанре кинохоррора, хоть ей больше и привычна театральная сцена. А Александру Давыдову (Бродяга) и Наталье Петровой (Алевтина) достались самые загадочные персонажи фильма.

Наша камера — «черная магия»

Техника — это всегда очень большая статья расходов. Кинокамеры и хорошие объективы стоят миллионы рублей, а аренда с техническим специалистом, без которого оборудование не дают, может достигать сотню тысяч рублей за смену. Поэтому мы решили обойтись тем, что у нас было: Blackmagic Pocket 6K — по меркам кинопроизводства, это очень недорогая камера из просьюмер-сегмента, она накладывает множество ограничений, но и обладает рядом преимуществ. Комплект получается умеренно лёгкий, с ним оператор может справиться в одиночку, при этом камера пишет 6K BRAW, что даёт запас на постпродакшене.

А поскольку света у нас практически не было, очень выручало наличие Dual ISO (800/3200), и пускай на высокой светочувствительности камера сильно шумела, зато мы хоть как-то могли снимать. В качестве объективов мы использовали очень недорогую кинооптику Zeiss CP.2, в итоге аренда по камере нам обходилась меньше 8000 рублей в съёмочный день. На некоторых сценах, чтобы ускорить процесс, приходилось собирать два комплекта камер — это позволяло снимать два ракурса за один прогон.

Свет старались минимизировать настолько, насколько это возможно — опять же из-за экономии. Команду осветителей позволить себе никак не получалось: осветительные приборы, отражатели, флаги приходилось таскать и ставить самим, да и количество источников не превышало пары штук на сцену. Бывало даже так: оператор — снимает, один режиссёр держит отражатель, второй — свет, а ассистент режиссёра в это время стоит с пледом, чтобы накинуть на актёра, как только закончится мотор. Команда у нас всё-таки была очень маленькая.

Все спецэффекты тоже пришлось делать самым дешёвым, аналоговым способом. Например, отлёт героя после сильного удара мы снимали методом стоп-моушн анимации: актёр сидел на стуле, мы его двигали, а потом на постпродакшене затирали стул — получилось убедительно. Чтобы перерезать горло и получить хлещущую из раны кровь, мы делали силиконовую накладку на шею и ставили рядом садовый опрыскиватель с искусственной кровью. Может проще все эффекты и было бы сделать на графике, но для нас это был интересный челлендж — попытаться реализовать всё, что мы придумали простыми, доступными и бюджетными средствами.

Первые съёмочные дни

Наш первый съёмочный день оказался не только самым продуктивным, но и самым длинным — получилось 18 часов непрерывных съёмок. Это своеобразное боевое крещение показало, насколько мотивированная и сплочённая команда собралась в нашем проекте. Несмотря на то, что все безумно вымотались, в Москву вернулись счастливые и довольные. А посмотрев отснятый материал, мы настолько им воодушевились, что поняли — короткого метра нам мало. Мы хотим растянуть удовольствие и сделать полноценный слоу-бёрнер, отказавшись от динамичного монтажа. Для этого нам нужно было лишь чуть-чуть доработать сценарий и добавить пару сцен, которые мы думали оставить за кадром. Так запланированные десять съемочных дней превратились в тридцать. Конечно же, с точки зрения большого продакшна, где всё утверждается на старте, это неправильно. Но поскольку мы сами себе режиссёры, продюсеры и кредиторы, то решили максимально оптимизироваться и превратить историю в полный метр — оно того явно стоило.

По сути, этим мы только усложнили себе задачу. Чтобы снять этот проект в настолько жёстких условиях, нам нужно было всё детально спланировать. Осенью и зимой световой день очень короткий, для натурных съемок при естественном свете остаётся очень мало времени. Возможности что-то придумывать на площадке и снимать лишние дубли просто нет, иначе мы ничего не успеем и день пойдёт насмарку. Несмотря на то, что для каждой сцены рисовались подробные раскадровки, со временем мы поняли, что гораздо проще и эффективнее делать полные прешуты с актёрами — все освоятся на локации и поймут, как именно мы будем работать в день съёмки. Но главное, у нас появлялась возможность собрать из прешута предварительный монтаж, чтобы понять — получается у нас сцена или нет.

Мы не снимали в хронологической последовательности, а руководствовались лишь тем, как нам удобнее: кто из актёров свободен, какие локации у нас готовы. Так что мы даже не слишком спешили — заканчивали один съёмочный день, брали неделю на подготовку следующей сцены и отправлялись снимать дальше. Всего на съёмки у нас ушло 30 съёмочных дней и 9 месяцев.

Съёмки кончились, начался постпродакшн

Мы никогда не монтировали полнометражные фильмы, и не могли представить, насколько это сложно: множество сцен, эпизодов, дублей и нюансов. Мы практически поселились в «монтажке», балансируя между работой, личной жизнью и нашим творческим проектом, оказавшимся для нас в тот момент самым главным. Старались отрезать всё лишнее, сохранить динамику и добиться нужного темпа повествования — в общем, итераций было очень и очень много. Правильным решением оказалось то, что мы уже на старте начали подбирать подходящую по атмосфере музыку, референсы и делать черновые звуковые эффекты, чтобы обозначить нужные акценты и упростить тем самым работу звукорежиссёру и композитору.

В хоррорах звук — это чуть ли не половина всей атмосферы, музыка и саунд-дизайн имеют важнейшее значение. За звучание «Извода» отвечали наши талантливые и опытные друзья из 42 Post, которые делали звук для множества больших картин. Во время съёмок мы столкнулись со всеми распространенными проблемами записи звука на природе: пролетающими самолётами, лаем собак и так далее — плюс часть реплик мы хотели немного изменить, поэтому нам пришлось переозвучить в студии несколько сцен (и с этой задачей наши актеры справились блестяще, надо сказать). Также в студии звукорежиссёры создавали и часть звуковых эффектов (так называемое фолли), например, шаги по досками, бег по лесу, звуки для самых кровавых сцен. Записывать всё это на площадке у нас просто не было ни времени, ни возможности. Больше всего нас удивило, что ребята сразу делают звук 5.1, а потом из него собирают версию 2.0 — так что мы совершенно неожиданно для себя получили вариант фильма с кинотеатральным звуком.

Теоретически для кино можно купить готовую музыку со стоков, но лучше её писать специально под фильм — так можно передать и усилить необходимые эмоции, смыслы и полноценно раскрыть каждую сцену. Через знакомых мы нашли Якова Александрова и Никиту Ямова — молодых композиторов, пишущих саундтреки для короткометражек и компьютерных игр. Как мы уже упомянули выше, работали мы по референсам, которые подготовили во время монтажа. К каждой сцене был расписан подробный гайд для композиторов: с примерами, хронометражем, основными акцентами и пожеланиями по настроению. В процессе выработалась главная тема, к которой мы, меняя аранжировки и стилизации, то и дело возвращалась. Для нас главным было добиться того, чтобы музыка создавала атмосферу хоррора и подчеркивала происходящее на экране.

К одному эпизоду нам очень хотелось записать похоронный причет в традиции русского многоголосия. Это была очень важная сцена, причет должен был звучать жутко, неестественно, будто из загробного мира. Весь текст, написанный нами на основе аутентичных источников, разными голосами записала фольклорная певица Нина Коляда. Немного работы на постпродакшене, и получился очень мрачный и атмосферный фрагмент.

Для нас очень ценным оказалось и то, что мэтры отечественной инди трип-хоп сцены Theodor Bastard разрешили нам использовать свою музыку в фильме — их трек «Волчок» стал центральной музыкальной темой нашей истории.

В современных съёмках без компьютерной графики не обойтись. Хоть мы и старались делать большую часть спецэффектов аналоговым способом, в некоторых сценах графика была необходима. Не сжигать же нам актёров живьём? CG мы сильно сократили и оптимизировали — главное, чтобы мы могли всё реализовать, и сцены с графикой смотрелись достойно. Цветокоррекцию тоже пришлось делать своими силами, во-первых, открыв материал, мы поняли, что никто кроме нас не справится с тем, что мы сняли. Помните мы говорили про минимум света, так вот, час расплаты настал. А, во-вторых, если бы мы пошли с этим материалом к опытному стороннему специалисту, то пришлось бы закладывать квартиры, а все более-менее бюджетные варианты не соответствовали атмосфере мрачного славянского хоррора.

Что по деньгам

С первого дня мы детально записывали все наши расходы — в общей сложности на съёмки и постпродакшн ушло 2,5 миллиона собственных средств, это без какого-либо стороннего финансирования. Расходы мы делили поровну на троих: режиссёров-продюсеров и оператора-постановщика. Это оказалось очень удачным решением, у нас было коллективное равноправие, и мы легко решали все вопросы.

Как видно, больше всего денег у нас ушло на создание звука, что не удивительно, всё-таки работа опытных профессионалов, хоть и со скидкой для нас, стоит денег. Очень много потратили на грим — как мы уже писали, работа с пластическим гримом оказалась неожиданно дорогой. Недешевой оказалась и логистика, мы много снимали на природе, а это бензин и такси для участников съёмочной группы. Больше всего удалось сэкономить на локациях, поскольку мы изначально писали сценарий так, чтобы снимать в тех местах, которые доступны нам бесплатно или за минимальные деньги, а что-то, как вы помните, мы построили сами.

Также удалось сэкономить за счёт того, что мы сами делали монтаж и цветокоррекцию, а оборудование использовали того класса, которое у нас было в наличии, без дополнительной аренды кинокамеры и кинооптики. Ну и, конечно, львиную долю бюджета нам помогли сэкономить друзья, которые на творческих началах участвовали в съёмках фильма.  

Долго, дёшево и… очень долго!

Полностью на создание «Извода», от начала и до конца, у нас ушло 2,5 года. Да-да, пост-продакшн своими силами — это, как оказалось, очень долго! Но мы сами выбрали этот путь и, при прочих равных, довольны результатом. В качестве финального аккорда мы решили устроить закрытый показ в кинозале для участников съёмок, родственников и друзей. Совершенно особое впечатление — увидеть фильм, который несколько лет делался своими силами: на большом экране, со звуком 5.1, в зале, полном зрителей, — атмосфера и эмоции совершенно непередаваемые.

Эти два с половиной года работы над фильмом оказались удивительным приключением для всех нас. Да, снимать фильм без денег ужасно тяжело: команда очень маленькая, все устают, не спят и раз в неделю мотаются на болота. Но чувство сопричастности к творческому проекту, который от начала и до конца делается своими силами — это ни с чем несравнимое ощущение. Ребята, которые принимали участие в съёмках (а их больше 70 в титрах!) до сих пор с теплотой вспоминают это время и спрашивают, когда будем снимать ещё. И для нас это лучшая похвала. Всё-таки командная работа в таком проекте — это самое важное.